6 октября 2007 года в квартире обычного православного американца Нектария Янгсона, прихожанина крошечного храма Русской Зарубежной Церкви на Гавайях, свершилось чудо – замироточила Иверская икона Божией Матери. Теперь она стала святыней для всего Русского православного Зарубежья. Я уверен, что через нее Богородица спасла моего сына от смертельной болезни. И этот материл – малая дань благодарности Ей за чудо.

Но сначала мне бы хотелось немного рассказать о самой иконе. Так сложилось, что из всего пространства бывшего СССР она пока побывала лишь в Грузии, где в каждом городе поклониться ей приходили десятки тысяч верующих. В остальных же странах об этой святыне знают далеко не все, хотя у многих есть маленькие бумажные копии этой иконы: их передают своим родным и близким прихожане американских храмов. Знаю, что отец Нектарий, ставший теперь диаконом, хотел бы приехать и в Россию, и на Украину, и во многие другие места, но он говорит, что не сам выбирает маршруты поездок: Богородица определяет, куда нужно ехать, и порой он в последний момент сдает купленные уже билеты и едет совсем в другое место.

Богородица определяет, куда нужно ехать, и порой он сдает купленные билеты и едет совсем в другое место

Вкратце история Гавайской иконы такова. Нектарию ее подарил на именины настоятель гавайского прихода отец Анатолий Левин. Этот образ батюшка купил в церковной лавке в Торонто. Он был выполнен в Софрино и представляет собой уменьшенную копию Монреальской Иверской иконы Божией Матери, хранитель которой брат Иосиф Муньос-Кортес был убит в1997-м году.

Икона несколько лет стояла в квартире Нектария вместе с другими святынями. Весной или летом 2007 года они с женой вдруг начали ощущать дивный запах роз в своей домашней часовне. И вдруг заметили капельку мира на одном из образов, написанном в виде Креста. Со временем она высохла, и супруги никому не говорили о случившемся, но продолжали следить за Крестом.

В конце сентября Нектарий стал ощущать запах мира повсюду, где бы ни находился: дома, в машине и даже на работе (а он до сих пор служит в полиции, и, по его признанию, молитвы к Богородице порой помогают ему раскрывать преступления). На первой неделе октября они с супругой серьезно заболели и потому пропустили несколько богослужений. Это-то и помогло им запомнить точное время чуда – 6 октября в 22:30. В тот момент Янгсон работал в своем «домашнем офисе», куда вошел кот, который к чему-то принюхивался. Хозяин квартиры не сразу почувствовал запах, но когда ощутил его, то это стало для него потрясением. «Я никогда не чувствовал ничего подобного и даже не могу объяснить, почему раньше не уловил такой сильный запах», – вспоминал Нектарий.

Крест оставался сухим, но Янгсон случайно опустил руку на полку и увидел, что она вся мокрая. Прибежавшая на его зов жена сказала, что ничего здесь не проливала. В конце концов Нектарий увидел, что жидкость течет с Иверской иконы.

Так начиналось чудо, которое теперь стало одним из самых важных в современной жизни Русской Зарубежной Церкви. С тех пор икона мироточит практически беспрерывно, «останавливаясь» лишь на Страстную Седмицу, чтобы на Пасху начать мироточить снова. Сколько раз я видел, как миро буквально стекает с нее, переливаясь благодатью в сердце и душу. Несколько лет назад мы с нашим вашингтонским приходом поехали в традиционное паломничество в Русскую Зарубежную лавру – Свято-Троицкий монастырь в американском Джорданвилле. В присутствии Гавайской иконы мы отслужили панихиду на могиле брата Иосифа Муньоса-Кортеса. В начале службы на аналое под иконой была только одна капелька, а в конце его уже можно было выжимать.

За 15 лет произошло множество чудес, связанных с Гавайской иконой: по молитвам перед ней люди исцелялись и даже избегали смерти

За 15 лет произошло множество чудес, связанных с Гавайской иконой: по молитвам перед ней люди исцелялись и даже избегали смерти. Я же расскажу историю, которая произошла в моей жизни. Если бы мне ее рассказал кто-то другой, я бы, возможно, счел это за мистику. Но все это было в моей жизни, и я видел это собственными глазами.

В феврале 2009 года моему сыну, которому на тот момент не исполнилось и двух лет, поставили тяжелейший диагноз. Сейчас я чувствую, что, возможно, это был начертанный «план», по которому Бог привел нас в Церковь и продолжает вести по жизни и теперь, но тогда наш мир перевернулся, и мы с женой совершенно не знали, что делать, и задавали только один вопрос: «Господи, за что?!»

Так мы попали в храм, о котором раньше лишь слышали: русский собор Святого Иоанна Предтечи в Вашингтоне. Ревностно ходили на службу чуть ли не каждое воскресенье, может быть, не очень понимая, зачем все это нужно.

Спустя несколько месяцев узнали: к нам едет какая-то чудотворная мироточивая икона. Тогда я еще не особенно понимал, что это такое, поскольку был воцерковлен еще меньше, чем сейчас, и с подобными вещами практически не сталкивался. Но пропустить такое событие мы, конечно же, не могли.

Признаться, я не помню нашу первую встречу с Гавайским чудом. Но это совершенно точно стало потрясением: казалось бы, знакомый уже храм, немаленький по размерам, был переполнен настолько, что яблоку и впрямь негде было упасть, и повсюду разносился удивительный запах – наверное, розовый, но ни на что не похожий.

Почти все прихожане знали о нашей беде, и кто-то подсказал: «Подойдите после службы к Нектарию» (тогда он еще не был диаконом, просто – братом Нектарием). Мы стеснялись, сомневались, но один из прихожан – грузин – с кавказским радушием буквально за руку подвел нас к хранителю иконы и рассказал нашу историю. Нектарий выслушал и его, и нас, ласково погладил нашего сына по лысой от химиотерапии голове и утешил. Он не говорил ничего особенного, но сейчас я уже понимаю, что в его устах каждое слово – молитва. Тогда я это просто чувствовал.

Та встреча тем и закончилась. Через несколько месяцев был новый приезд иконы, и тот же самый грузин сказал нам: «Попросите у Нектария, он даст вам миро». Мы так и сделали, и он дал крохотный флакончик, сказав: «Давайте ребенку по капле на язык каждый вечер перед сном».

Мы как-то сразу почувствовали, что рекомендации такого человека нужно выполнять, и действительно каждый вечер давали сыну по капле мира. Меж тем болезнь продолжалась, мы часто попадали в больницу, в том числе и по ночам – после уже принятой капли миро. Но мы понимали, что делаем что-то важное для спасения своего ребенка, и он это тоже понимал. Поэтому каждый вечер – будь то дома или в госпитале – мы выливали из флакончика на палец по капельке и клали на язык сыну.

Так продолжалось довольно долго, и мы даже особо не задумывались, что миро все время закачивается ровно к новому приезду иконы. Нектарий каждый раз давал нам новый флакончик.

Но однажды случилось так, что икона не приехала. По-моему, это был как раз тот случай, когда назначенный уже визит перенесли на несколько месяцев позднее. Наше состояние было близким к отчаянию: мы чувствовали, что миро нам помогает, а его оставалось совсем немного – до следующего раза точно не хватит. Мы молились, просили Богородицу помочь и продолжали давать ребенку каждый вечер по капле.

В какой-то момент на донышке осталась последняя капелька. Мы дали ее ребенку, понимая, что теперь новое миро будет у нас не скоро. Каково же было наше даже не удивление, а потрясение, когда на следующий день эта капля как ни в чем не бывало опять оказалась во флаконе. Мы снова дали ее сыну, а потом еще и еще – капля оставалась. Так продолжалось три или четыре месяца – до следующего приезда иконы. Тогда ее хранитель, ставший и для нас ангелом-хранителем, передал нам новый пузырек.

Но с той самой каплей чудо продолжалось.

Конечно, мы уже использовали новое миро. Однако прежние флакончики и ватки оставляли у себя, поскольку нам сразу сказали, что чудесная жидкость может появляться вновь. У нас они хранились в серебристой металлической коробочке, на которой в какой-то неизвестный нам момент появилась бежевая – под цвет мира – полоска. Я не могу сказать точно, но, возможно, это значит, что миро источалось, когда мы не видели.

Что же касается той самой последней капли, она оставалась не высыхающей в течение нескольких лет. Возможно, остается и сейчас – не так давно мы передали ее вместе с остальными флакончиками и ватками друзьям, которые нуждались в помощи Богородицы.

Но было в этой истории и еще одно «обыкновенное» чудо. В течение трех с половиной лет, когда продолжалось лечение нашего сына, Гавайская икона приезжала к нам в Вашингтон раза по 2–3 в год, а во время наиболее интенсивного курса это случалось вообще каждые 2–3 месяца.

Мы с женой думали, что это обычное дело. И каково же было наше удивление, когда мы узнали, что обычно чудотворный образ редко когда посещает наш приход чаще раза в год, а то и реже: желающих видеть его много по всему миру, и отец Нектарий составляет график поездок надолго вперед.

И что самое удивительное, Богородица в виде Своей изумительной Гавайской иконы по-прежнему приезжает к нам в гости, когда мы нуждаемся в Ней больше всего. Как и в то время, когда Она спасла нашего сына.

Сейчас, слава Богу, сын чувствует себя хорошо, и я верю, что Богородица помогла ему победить болезнь.

Пресвятая Богородица, спаси нас!